Неточные совпадения
В Рим! в Рим! — туда, где
искусство — не роскошь, не забава — а труд,
наслаждение, сама жизнь. Прощайте! до скорого свидания!»
Что
искусство, что самая слава перед этими сладкими бурями! Что все эти дымно-горькие, удушливые газы политических и социальных бурь, где бродят одни идеи, за которыми жадно гонится молодая толпа, укладывая туда силы, без огня, без трепета нерв? Это головные страсти — игра холодных самолюбий, идеи без красоты, без палящих
наслаждений, без мук… часто не свои, а вычитанные, скопированные!
Ты думаешь о
наслаждениях мысли, чувства и вкуса, о свободе, об
искусстве, об литературе, а он свое твердит: жрать!
— А роскошь умственных и душевных
наслаждений, а
искусство… — начал было Петр Иваныч, подделываясь под тон Александра. — Ты можешь идти вперед: твое назначение выше; долг твой призывает тебя к благородному труду… А стремления к высокому — забыл?
Но мне очень нравились Диккенс и Вальтер Скотт; этих авторов я читал с величайшим
наслаждением, по два-три раза одну и ту же книгу. Книги В. Скотта напоминали праздничную обедню в богатой церкви, — немножко длинно и скучно, а всегда торжественно; Диккенс остался для меня писателем, пред которым я почтительно преклоняюсь, — этот человек изумительно постиг труднейшее
искусство любви к людям.
Зима протекала невесело. Везде в Москве играли в карты, но если вместо этого придумывали какое-нибудь другое развлечение, например пели, читали, рисовали, то выходило еще скучнее. И оттого, что в Москве было мало талантливых людей и на всех вечерах участвовали все одни и те же певцы и чтецы, само
наслаждение искусством мало-помалу приелось и превратилось для многих в скучную, однообразную обязанность.
— Не правда ли, что, сделав удачно этот трудный и опасный скачок, вы чувствовали какое-то душевное
наслаждение, проистекающее от внутреннего сознания в ваших силах и
искусстве?
Другой источник мнения о превосходстве рисованных пейзажей над действительными анализируем ниже, когда будем рассматривать вопрос, в чем именно состоит
наслаждение, доставляемое нам произведениями
искусства.
Это следствие законов перспективы, которые одинаково должны быть соблюдаемы при
наслаждении прекрасным в действительности и прекрасным в
искусстве.
Ощущение, производимое в человеке прекрасным, — светлая радость, похожая на ту, какою наполняет нас присутствие милого для нас существа (Я говорю о том, что прекрасно по своей сущности, а не по тому только, что прекрасно изображено
искусством; о прекрасных предметах и явлениях, а не о прекрасном их изображении в произведениях
искусства: художественное произведение, пробуждая эстетическое
наслаждение своими художественными достоинствами, может возбуждать тоску, даже отвращение сущностью изображаемого.).
Наука не стыдится говорить, что цель ее — понять и объяснить действительность, потом применить ко благу человека свои объяснения; пусть и
искусство не стыдится признаться, что цель его: для вознаграждения человека в случае отсутствия полнейшего эстетического
наслаждения, доставляемого действительностью, воспроизвести, по мере сил, эту драгоценную действительность и ко благу человека объяснить ее.
Искусно сыгранная роль дряхлого старика на театре может доставить эстетическое
наслаждение как действительность, перенесенная в
искусство; но действительный старец Дмитревский, болезненный, едва живой, едва передвигающий ноги, на краю действительной могилы, представляющий дряхлого старика на сцене — признаюсь, это глубоко оскорбительное зрелище, и я радуюсь, что не видал его.
По-моему, — увлекается ли человек философскими вопросами, восхищается ли лучшими произведениями
искусства, или наслаждается пустыми романами, трактирным органом и публичными гуляньями, — плоды такого
наслаждения для общества будут одинаковы».
Он занимался наукой и
искусством потому, что находил в них
наслаждение, и это служит для него уже достаточной наградой.
Точно он впервые открыл
искусство и
наслаждение дыхания, и то, что входило в его грудь, было и свет, и тепло, и завтрашний праздник; и хотелось не думать, а только дышать — дышать без конца.
А относительно настоящего можно лишь повторить то, что сказал когда-то средневековый арабский писатель Аерроес: «Честному человеку может доставлять
наслаждение теория врачебного
искусства, но его совесть никогда не позволит ему переходить к врачебной практике, как бы обширны ни были его познания».
«Ревностное и доставляющее
наслаждение занятие христианским
искусством не только не говорит о положительном отношении к религиозному его содержанию, напротив, свидетельствует о таком отчуждении и отдалении от его живого религиозного содержания, что уже исчезла склонность к оппозиции против связанного с ним
искусства и уступила место объективному историко-эстетическому отношению» (41). «Поэтому эстетическое религиозное чувство не есть подлинное и серьезное религиозное чувство» (39), хотя, конечно, этим не отрицается вспомогательная роль
искусства для религии.
Без этого «примиряющего» метафизического утешения Ницше вообще считает необъяснимым
наслаждение трагедией; самое трагедию он называет
искусством метафизического утешения.
Достигается это тою таинственной силою, которая скрыта в
искусстве, — силою, которая жизненный ужас претворяет в красоту и делает его предметом нашего эстетического
наслаждения.
«Религия и
искусство пытаются воздействовать на изменение сознания… отчасти через пробуждение
наслаждения скорбью и вообще эмоцией (что образует исходную точку трагического
искусства).
Завязалась деятельная переписка, в которой Николай Герасимович с
искусством опытного ловеласа раскалял воображение девочки, рисовал ей, с одной стороны, мрачные картины будущего, если она останется при матери, а с другой — чудную перспективу любви, утеху и
наслаждение.
Соберите со всего мира весь сор, грязь, отброски, издающие невозможное зловоние, налолните всем этим колоссальный золотой сундук, и все человечество, мимо соборов, монастырей, церквей и часовен, мимо произведений
искусств, мимо гениальных изобретений, мимо наполненных перлами человеческого ума и знаний книгохранилищ, мимо памятников исторической старины и исторических деятелей, побежит любоваться на этот «золотой сундук», с жадностью и
наслаждением вдыхая зараженный вокруг него миазмами воздух.
— Да, мой друг, — продолжал начитывать мне Домбрович. — Твоя теперешняя зрелость еще внешнего характера. Ты много знаешь по
искусству любить, но все это ты теперь глотаешь залпом. Ты резвишься, ты рвешься в самый водоворот
наслаждений и все-таки не будешь знать им настоящей цены до поры до времени.